Футбол
Исландский синдром. Сергей Микулик о старых граблях
Обозреватель «Советского спорта» – о старых граблях, Цымбаларе, Крондле и связи времен.
Для
полного сходства с худшими периодами в истории российской футбольной
сборной сейчас не хватает только каких-нибудь инициативных отказников. К
примеру, приходит вызов в»Зенит», а Кокорин и говорит: к сожалению, не
готов я в данный момент помочь национальной команде, поскольку на паузу в
чемпионате у меня давно была запланирована поездка в Монте-Карло. А на
будущее вы там определитесь - если я нужен только как подмена Смолову с
Дзюбой, когда они сломаются, то лучше вообще меня не дергайте.
И тогда, возможно, кто-нибудь забил бы тот злополучный пенальти, наши бы отскочили от Катара, и какой-нибудь неисправимый оптимист непременно воскликнул: да команда-то у нас в двух последних играх пять мячей забила - живем! А если еще и Кокорина реабилитируют, да Мамаев поправится...
У нас же всегда в резерве отказники были, начиная со знаменитого «письма четырнадцати» от осени 1993-го. Мы не выходили из группы на чемпионате мира - потом-то это окажется в порядке вещей - но знали: вот сменится тренер, и все благополучно в сборную вернутся: и Шалимов с Добровольским, и Колыванов с Кирьяковым, и Канчельскис с Кульковым. Заживем!
И они возвращались, но ссорились уже не с Садыриным, а с Романцевым. Да и тот самый осадок в отношениях между теми, кто писал и подписывал письма, и теми, кто к ним не присоединился, остался навсегда. Как говорил тогда Илья Цымбаларь: «Друзья в сборной - это теперь почти не прокатывает». Но потом сборную принимал Игнатьев - а Борис Петрович сроду ни с кем из футболистов крупно, до расставания, не ругался, - теперь-то все точно наладится!
Однако, они не смогли выйти во Францию напрямую, пропустив в группе болгар. Я был на той знаменитой, имени судьи Крондла, игре в Софии. В том же году Серега Щербаков познакомил меня с Красимиром Балаковым, с которым они когда-то вместе играли в «Спортинге». Красимир приезжал в составе «Штутгарта» играть в Москве против «Локомотива» - и немцы, которых судили как дома, выиграли и прошли дальше. «А что ты хочешь - чтобы ваших пропускали в финал? - будет рассуждать Бала под утро в ресторане тогда еще «Интуриста». - Сколько болельщиков приедет от вас в Европу - пятьсот человек? А немцы сделают кассу - вот нам и помогают.»
Я соглашусь тогда с его железобетонной логикой, но после игры в Софии даже Красимир Балаков будет иметь слегка растерянный вид: «Понимаю, когда убирают «Локомотив», чтобы дать дорогу «Штутгарту», но когда России предпочитают Болгарию...» Что ж, таков был в ту пору наш авторитет.
И тоже ведь
казалось, что дно нащупано, но ща-ас, с Бышовцем, как оттолкнемся! И,
как в Сеуле олимпийском, высоко взлетим. Но самый даже не ужасный, а
гротесково-карик
Эх, не знали мы тогда, и даже не догадывались, что Исландию нам когда-нибудь будут ставить в пример. Да разве только Исландию...